«Чудом сохранившаяся запись народной песни на оборотной стооне богословского трактата»- примерно так начинают рассказ об этом источнике практически все исследователи.
«Песнь о Хильдебранде»-одно из самых древних германских сказаний, нечто настолько неотделимое от аналов истории этого народа, что может быть и есть суть его и самое верное описание души этноса.
В веках «Сказание о Дитрихе фон Берне» менялось в угоду политическим задачам времени-порой кординально, влоть до того, что из рыцаря и предводителя войска Дитрих, коим он был в действительности во времена Атиллы, судя по историческим данным, герой превращался в гонимого бунтовщика, становился защитником крестьян, что о нем пели во время восстаний. Такой вот вирусный маркетинг-внедрить в массовое сознание совсем другую правду, провести еесквозь поколения, чтобы дети, выросшие на этой сказке, не усомнились ни на миг: гордость превыше семьи, превыше всего; вассальная клятва — главное, что есть в жизни воина и только она важна в масштабах мировоззрения.
Простой мотив, трогательная история, ты не задумываешься о смысле песни во время деревенских праздников и когда она звучит на ярмарке в аккомпонементе чудных инструментов миннезингеров, но в нужный момент тумблер переключается, срабатыаает заложенная в мозг с младенчества программа-это такой гениальный способ управления общественным сознанием! И будет так, как ты запланировал-нужно только подложить поэму в «првильной» редакции, или «случайно» записать ее на обороте богословского текста.
Не удивительно, что всплеск популярности «Песни о Хильдебранде» приходится на 12 век (хотя косвенные упоминания об этом эпосе встречаются примерно с 8-го века, а сам Дитрих фон Берн и его вассал жили в 5м)-в 12 веке поэму переписали под нужды феодальной системы организации общества и армии. Добавили крайнюю степень драматизма, даже удивительно, как нашли выразительные средства, чтобы так умело закрутить сюжет, поднять ставки до предела. Хильдебранд встречается на поле боя со своим родным и единственным сыном, они по разные стороны противоборствующих войск и являются командирами. У этой задачи нет другого решения, кроме сражения, ведь иначе рыцарей обвинят в трусости-уж лучше смерть… 2 страницы родом из 12 века не отвечают на вопрос, кто же выиграл: отец, или сын, да это и не важно, ведь положительный герой все же Хильдебранд, живущий по солдатскому принципу «делай что должен и будь что будет, а не его сын, выросший без отца (в 21м веке уж конечно в этой песне акценты расставили бы в пользу психологии неблагополучной семьи, а в 12м в центре внимания содержательная часть без длинных диалогов и описаний). Можно додумать, что смерть отца,или сына неизбежна, и что отец будет оправдан за «морально правильный выбор» верности клятве, а не семье, общине, родине.
Потомки должны были выучить правильную версию, выгодную сюзерену, которая вскоре приведет их к крестьянскому бунту, бессмысленному и беспощадному.
Перевод из сборника зарубежной литературы 1975 г.
Я вести внимал, что поведала,
Как витязи кликали клич:
На бой, в поединке сразиться
Вызывали друг друга они –
То Хильдебранд с Хадубрандом
Меж войск повстречались своих.
Сын отец осмотрели
Доспехи свои, на чреслах
По кольцам кольчуги крепили
На поясе крепком мечи.
Снаряжались к сраженью герои,
Пред полки поскакали они.
Хилдебранд речь повел первым,
Старше годами и опытом мудр,
Юношу он вопрошал:
«Какого ты племени-роду,
Кличешь отцом ты кого?
Среди соплеменников славны
Родичи, чаю, твои.
Имя одно назови мне,
Скажу остальные я сам:
Не ведом народ сей, дитя».
Хадубранд речь повел, сын Хильдебранда:
«Мне мудрые старцы поведали,
Что давние помнят дела:
Хильдебранд звался отец мой,
Хадубранд я зовусь.
Отправился он на Восток,
Гнева Отахра бежал,
С Дитрихом и с дружиной.
В отечепстве он покинул
Жену и младенца-сына,
Наследья лишенных[i], и прочь
К восточной земле устремился.
Нуждался в нем Дитрих древле,
Бедный друзьями изгнанник,
К Отахру он гневом пылал.
Дитриха воин любимый
В битву водил дружину,
В сече всегда был первым,
Славен меж храбрых мужей».
Хильдебранд тут молвил, сын Херибранда:
«бог в небе свидетель доселе
тебя не сводила судьба
с родичем, юноша, кровным,
более близким тебе».
Тут Хильдебранд снял с руки
Ковки отменной запястье,
Дар золотой, что пожаловал
Гуннов властитель ему:
«Прими в знак приязни его».
Хадубранд молвил тут, сын Хильдебранда:
«Копьем, острием к острию,
воин приемлет награду[ii].
Старый гунн, твои речи лукавы,
Копье твое смертью грозит.
Оттого до седин ты дожил,
Что к обману и лести привык[iii].
Люди бывалые весть
Мне привезли из-за моря:
Хильдебранд в битве пал,
Мертв Херибранда сын!
По кольчуге сверкающей вижу:
Одеянье богато твое,
Знать, хорошего князя ты воин
И изгнанником вряд ли слывешь».
Хильдебарнд молвил тут, сын Херибранда:
«Боже всесильный, поистине злая
Ныне вершится судьба:
Тридцать лет я в земле
Чужедальней скитался,
Бился в первых рядах
И метал я копье
С той поры, как дружинником стал,
Но у стен крепостных не единожды
Не был в битве кровавой сражен.
Ну, а ныне родимое чадо
Пронзит мне кольчугу железом,
Изрубит меня секирой,
Или сам его стану убийцей.
Ты же сможешь, однако,
Коль силы достало,
Старца доспехи добыть,
Павшего панцирь получишь,
Коли право свое утвердишь[iv]».
. . . . . . . . . . . . . . . . .
«Тот презреннейший трус
из восточных земель,
кто от битвы теперь уклонится[v]».
«Не избегнуть сраженья,
Что любо тебе.
Испытаем который из нас
Похвалиться добычею сможет,
Снимет латы и поле покинет,
Оружьем двоих нагружен».
Прежде дротики с силой метнули,
Те вонзились, застряли в щитах.
Тут сошлись, зазвенело железо.
Вот щиты их иззубрены светлые
И сломлено древко копья…