У истины есть всего 2 критерия:
она должна быть простой и красивой.

    Есть одна средневековая песня – до того простая и красивая, что как говорится от неё «душа вначале разворачивается», а потом «заворачивается обратно» — всё в ней правда, всё жизнь – обыкновенная, без подвигов и сюжетов, но почему-то с такими песнями легче жить на свете.

Посвящается она «Самой прекрасной женщине в замке Фрёденсаль». Прошло уже более 600 лет, но в каждом поколении находится та, про кого поют поэты.Автор песни известен и загадочен, как настоящий герой. Имя ему – зальцбургский монах, и время – 1360-90-й года – самое то, как говорится.

Много статей написано западными литературоведами на тему «кто скрывается под псевдонимим «зальцбургский монах», но точного ответа нет. Есть только предположения – основных версий три.

• Первая – что это собственно Пилгрин II фон Пуххайн – личность известная своими достижениями на ниве политики и ратного дела, ветеран битвы при Дёффингене (1388), посредник между антипапой Климентом и императором Вацлавом, человек, который за многовековую историю Зальцбурга сделал для этого города больше всех.В пользу этой точки зрения говорит некое соответствие между событиями, описываемыми в песнях Монаха, и собственно тем, что происходило в реальной жизни Пилгрина. А также высокий уровень образованности фон Пуххайна (он учился в Авиньоне, стал бакалавром церковного права), его начитанность, незаурядные способности в области права и в дипломатии, а значит и в сочинительстве тоже.)))



• Вторая – что творил «придворный поэт» барона. Это вполне могло быть, потому что в те года богатеи нередко забавы ради содержали поэта на иждивении.
• Ну и наконец, последняя — что все 56 светских и 49 духовных песен монаха – это плод народного творчества, что их соединили вместе в следующие века, чтоб не искать, если приспичит. В пользу этой версии – то, что на самых древних рукописях стихов нет подписи «munch», она появляется только с 30-х годов 15-го века.

Самая красивая женщина замка Фрёденсаль – простая крестьянка, которой нужно доить коров, а хочется полежать с милым на соломе. Её дружочек ей не особенно доверяет, но в то же время активно склоняет к тунеядству и одновременно любуется её ветреностью, жизнерадостностью и красотой, словно она синий цветочек василёк – от неё и на душе радостнее и на сердце не болит.

Полежать
в полдень сладко тем,
Кто лег спать
на солому в темь,
На поветь*
с милой своей:
Сердцем млеть
там веселей. Ладно с ней —
к парню крепко льнет
Грудью всей,
ай, как славно жмет!
От дружка
отпрянет вдруг,
От рожка
придя в испуг,

Слыша зов
пастуха: пора!
Гнать коров
надо со двора.
Вот досада
ей уходить:
Их ведь надо
еще доить.

Она:
Пора мне, милый мой дружок,
Я слишком долго здесь с тобой спала.
Он:
Иди, подружка, но свидетель бог,
Я не хочу, чтоб ты сейчас ушла.
Она:
Мне подоить коров придется наспех,
Пойду-ка я потороплюсь,
Не то меня поднимут люди на смех,
Когда одна за стадом поплетусь.

Припев:
Веселая девчонка знает,
Как поступить верней.
Небось себя не растеряет —
Все лишь забава ей.

Он:
Отрада сердца, я с тобой ложусь,
А ты мне, вижу, вовсе не верна!
Она:
И денег и работы я лишусь,
Свидетель бог! — я уходить должна.
Мне хорошо, и вот те слово,
Обратно прибегу
И здесь с тобой улягусь снова,
Как только я смогу.

Припев:
Веселая девчонка знает,
Как поступить верней.
Небось себя не растеряет —
Все лишь забава ей.

Где гульба опричь всего,
Батраку тут и приманка.
Плато, скот не для него,—
Предпочтительней служанка.
Утром рано мужика разбудит,
Прежде чем затопит печь,—
С ней всегда на сердце радость будет:
Может огонек разжечь!

Припев:
Веселая девчонка знает,
Как поступить верней.
Небось себя не растеряет —
Все лишь забава ей.

Перевод Н. Гребельной.
Фото: Александра Мазур, СПб.