Растедская хроника была напечатана в 1688 году на основании копии оригинальной рукописи, хранящейся в библиотеке графа Антона Гюнтера Ольденбургского (ныне утраченной).
Она представляет собой жизнеописание аббатов бенедиктинского монастыря Растеде в период с 1059 по 1477 года.
А так как никакое жизнеописание не возможно без контекста происходящих вокруг политических и военных событий, Растедская рукопись — настоящая кладезь информации о специфике саксонской междуусобицы. Так, например, хроника спокойно, без эмоций и ярлыков, рассказывает о поджогах деревень, разорении мельниц и даже церквей, но стоит только какому-нибудь знатному отпрыску реально погибнуть на поле боя, сразу же доселе нейтральный убийца превращается в персону нон-грата, отношение аббатов к нему становится резко отрицательным, холодным, высокомерным и пренебрежительным.
С теми же воинственными фризами растедские монахи дружили, жили в одном социуме, но как только один из атаманов возвышался за счет локальной победы над другим — всё, резко вступали в дело силы противодействия, фигура вождя очернялась. Складывается впечатление, что церковь вобщем-то устраивали междуусобные распри, в некоторых из них она видела даже «справедливое возмездие» и «право на реванш«, не выходящие за границы мировоззрения среднестатистического жителя северных земель. Никаких укоров, призывов к миру нет. Есть только косвенное вмешательство с целью недопустить централизацию земель вокруг одного местного правителя.

Мы расскажем вам про клан Кенесна. Впервые в исторических документах он упоминается в 1309-м году. Эта семья жила в небольшом поместье в Брокмерланде, была уважаема, о чем свидетельствует то, что её представителей всегда приглашали в Эмден в числе 3-х консулов Нордерландии для обсуждения обще-фризских вопросов на своего рода сход — традиция, сохранившаяся в здешних землях с темных языческих времен. Сами по себе Том-Броки (так ещё их именовали соседи) были весьма воинственными людьми, учили своих сыновей с младенчества военной науке в итальянских походах, враждовали с Вимкенами и епископами, и поступательно, целенаправленно всё расширяли и увеличивали свои владения. Судя по всему, он свято верили в рыцарскую идею, гордились своими посвящениями и клятвами верности имперским герцогам, ну и естественно такая преданность на свободолюбивых, неспокойных и удаленных рубежах империи не могла не цениться. Том-Броки были наделены правом осуществлять судебную власть во вверенных им территориях, собирать налоги, должны были нести и соблюдать принципы, изложенные в «Саксонских зерцалах» — старейшем правовом своде Германии. Проблема была лишь в том, что Фрисландия никогда особенно не считала себя Германией. Фризы внимательно наблюдали за тем, как саксонские феодалы напирают со своими ценностями, и хотя основное направление «драг нах остена» было в противоположной стороне, на глазах крупица за крупицей таяла их вольница.

Терпение кончилось, когда ольденбургская дочка Ингеборг вышла замуж за Отто Том-Брока и стала принципиально транжирить налоги на установку надгробных досок своим родителям, дарить позолоченные кубки и шёлковые тоги аббатству Растеде в то время, как народ жил в нищите и был обираем её супругом-вроде бы «своим», но уже зараженным саксонской зависисмостью.

Говорили, что Том-Броки заложили земли Ольденбургам, попросту говоря, продали не своё, а общественное.

Началось народное вяло-текущее сопротивление: разбои, поджоги, редкие вооруженные столкновения, в выигрыше оказывалась то одна, то другая сторона. И можно бы назвать Фокко Укена предводителем крестьянских отрядов, но ведь фризы толком и не были крестьянами, уж скорее, пиратами и лихими разбойничками.

Всё решилось в день святых Симона и Иуды 28 октября у окрестностях Мариенхафе (откуда кстати был родом легендарный Клаус Штёртебекер, чьё тело без головы прошло столько шагов, сколько нужно было, чтобы спасти команду виталийских братьев). Отто Том-Брок во главе небольшого отряда воинов столкнулся с Фокко Укеном и его головорезами. Сражение навряд ли было очень продолжительным. В результате Том-Бок был пленен и заточен в тюрьму, где, спустя 4 года и скончался, не оставив наследников.

Но у него оставалась сестра, а у неё был сын — подрастающий Ульрих Кирксен — первая грапия и убийца Укена. Племяннику удалось то, что не смог сделать дядя — юридическое оформление саксонской колонизации фризских земель. Было создано Восточно-Фризское графство, расширенное и укрепленное за счет браков с угасающими старыми династиями, признаваемое по всей Империи и ставшее надежным оплотом цивилизации и католичества на севере Европы.

Стали возводиться замки — удивительные примеры кирпичной готики, дошедшие до наших дней. Расширялись торговые связи. Было много ещё чего полезного. Но впрочем главное злодеяние против свободы своей страны всё-таки простить ни Том-Броку, ни Ульриху Кирксену нельзя. Их клан прогнулся под более сильных, богатых иноземцев. В исторической перспективе это принесло много дивидентов самой семье, решение было практичным, прогрессивным, но уж очень непатриотичным, неблагородным.