Не проигрывает только тот, кто не играет.

Но вернёмся к оставленному поспешно повествованию о легендарных мечах и их обладателях.

В поэме о Беовульфе как-то так просто говорится о некоем кузнеце Виланде, изготовившем чудо-кольчугу воина, будто и не предполагается, что кто-то может не знать такую знаменитость. Между тем, пришлось неслабо покопаться в эпосе, чтобы выудить информацию об этом мега-мастере.

В одних немецких сказаниях Виланд – чуть ли не финский принц, в других – дикарь из лесной глуши, но тоже офигенно крутой, уважаемый чувак с «божественным даром» — ковать лучшие мечи и доспехи на свете.

Как бы то ни было, но все поэмы приводят в конце концов Виланда ко двору шведского короля, вкладывают ему в руки монарший меч, который по случайности Виланд роняет в море, и чтобы не спалиться – делает в своей кузне точно такой же внешне, но гораздо более острый.

Вечерний пир, король потянулся за кабаньей тушей, ну чтобы отрезать мечом кусок пожирнее, а вместо этого рассек её всю нафихх, да ещё и меч вонзился в стол почти по самую рукоять!!!

Все офигели и онемели. Конечно, обман раскрылся, и Виланда призвали к ответу, но не потому что он всех пытался обдурить, а потому, что никто в Швеции в те года не умел так заточить меч, и не знал секретов ковки столь совершенного оружия.

Кузнеца усадили за стол, стали поздравлять и подчевать. Ну тут, ясное дело, взыграла ревность у придворного оружейника – и он бросил вызов выскочке.

Решено было, что Виланд сделает меч, а его противник – доспех. Ну и посмотрим, у кого выйдет лучше.
И вроде спрашивается, ну что может быть проще для кузнеца от Бога – за две недели он сваял очень классный клинок.

Но тут вмешалась в дело спесь и понты и прочее стремление к совершенству. Вобщем, Виланд страшно хотел выиграть пари, и засомневался в себе, всё-таки его противник имел неимоверно крутую репутацию, да и поклонников/союзников у признанного придворного оружейника было куда больше, чем у пацана с опушки леса.Чтобы побеждать – нужно было удивлять и поражать в самое сердце, чтобы уже никто и пикнуть не мог. И помыслить, что творение Виланда не есть самая гениальная вещь на свете – вобщем, кузнецу нужен был задел, изобретение.

И он взял только что изготовленный, сияющий идеальный меч и… искромсал его на мелкие кусочечки!!! Да практически на стружки!!! Господи, как сердце-то кровью обливалось, наверное – всё-таки этот клинок был его детищем, творением.

Металлические опилки Виланд скормил гусям. (Опустим рассуждения, почему гуси не подавились, отравились и не сдохли от металла – в сказаниях про здоровье птиц ничего не говорится). Суть в том, что, когда гуси переварили стружки и оставили их на птичьем дворе во время вечернего выпаса, кузнец собрал все эти какашки, отделил от них опилки, переработанные гусиным желудочным соком и отлил из них новый меч. Так появился на свет Миммунг – это имя дал мечу его создатель. Он был совершенен. Без шуток – современные исследования показывают, что действительно при применении подобной технологии изготовленный клинок получился бы супер-прочным, твёрдым, несгибаемым.

Дело в том, что поверхность стали в гусиных желудках насыщается азотом, и металл при такой обработке приобретает совершенно специфические свойства.

Даже нынешняя технология цементации стали не даёт подобного эффекта.

Ну а в 8-м веке-то и подавно — получив в свои простые смертные руки величайшее сокровище, о котором мог бы мечтать любой царь в мире, Виланд загордился – он просто не мог расстаться с его «прелестью» отчасти, может быть, и потому что в Средние века к мечам относились по-особенному: имена давали, любили их и почитали.
Но пари есть пари.

И в назначенный день и час, когда придворный оружейник пришёл в новом шлеме и панцире на королевский двор, Виланд неспешно подошёл к нему, положил меч на его голову и, якобы, но конечно, это неправда, слегка надавив сверху на меч – разрезал пополам бедного своего противника вместе со всем его хвалёным защитным снаряжением.

Двор пришёл в восторг! В лучших традициях Спартака один «раб» победил другого.

Но вот королю было, честно говоря, не до шуток. Один хороший мастер убит, другой – когда смотрит на свой меч, дьявольские искры горят в его глазах – аж жутко делается. Ясно же было с первого взгляда, что никто не сможет разлучить Виланда и Миммунга, а вообще-то не по статусу было простому оружейнику иметь самый крутой меч на свете. Королю – ещё куда ни шло, а кузнецу – нет!

Монарх засомневался.

Тут в лучших традициях Библии вся вина за дальнейшие злодеяния возлагается на женщину – жену короля, подговорившую его на коварство – ну это нормально – у них тама всегда – во всём хорошем виноваты мужики, а во всём плохом – тётички – такая психология.

Короче, Виланда схватили и подрезали ему сухожилия на ногах – чтобы никуда не ушёл и остался навеки служить шведскому королю.

Здесь снова сноска – с древнейших времен повелась такая традиция в фольклоре – кузнецы всегда изображаются то с отрубленными ногами, то хромыми – в общем, во всех мифах и легендах, начиная с греков, скандинавов, осетинов и заканчивая тюрками и монголами, вечно им не везёт на тему хотьбы. Исследователи не пришли к единому мнению, почему так. Но склоняются к мысли, что проблемы с ногами были признаком божественности дара, доказательством избранности героев древности, ведь аналогичная хурма была и у богов-покровителей этой профессии.

Как это часто бывает, в пари между двумя упрямцами победил третий – один погиб, другой остался калекой, а король обманом завладел совершенным оружием – бедняга, он тогда ещё не понимал, что ввязавшись в эту игру, обрёк себя на проигрыш. Ведь не проигрывает только тот, кто не играет.

Виланд был человек незаурядный, к тому же одержимый мечтой о воссоединении со своим супер-мечом. Поэтому даже с неизлечимой травмой он всё-таки смог спланировать и осуществить страшную месть. Оба сына шведского короля пали от его руки, державшей украденный Миммунг, а юная принцесса невероятной красоты… вобщем, пацанов убил, а девчонку изнасиловал.
Если уж уходить, то оставлять после себя руины.

Казалось, Виланд точно, стопудово победил, отпраздновал и прожил долгую жизнь, наполненную ощущением победы, но в этой жизни, стоит только в неё начать играть, нельзя увернуться от расплаты.

Цену заплатил сын кузнеца Виттих. Однажды, когда отец был уже стар, а враги попытались отжать легендарный меч, юноша схватил его и ринулся в пропасть с утёса: «Так не доставайся же ты никому!»

P/S/ К слову, сам сюжет придумали не сами немцы, они заимствовали его у скандинавов, у которых в ленеде было больше «божественного».