И всё же как бы неласкова ни была погода на фестивале, последняя изборская ночь с лихвой компенсировала нам все неудобства.

    Как сказал бы Стич из «Нюрнберга», это была «ночь безумных безумств«.

     Она начиналась средневековыми играми, в числе которых были:

• — битвы с завязанными глазами на подушках, набитых сеном.
• — перетягивания каната,
• — гонки на тачках,
• — конные бои,
• — забеги с ложкой во рту, причем в ложке лежало яйцо, которое если разобъётся – трандец платью и прочее.

      Потом народ танцевал под историчные ритмы фолк-групп: бесились все от души. Столько народу, и все отрываются – прикольнааа )

     Потом началось огненное шоу в исполнении грациозных фаерщиц с веерами и цепями в веселеньких платичках.

      Где-то в этом промежутке времени, точно не помню когда, мы с девчонками успели заскочить на огонёк к лагерь Химкинского клуба «Фестунг», где я, наконец, познакомилась с легендарным Угни (человеком наполовину разрушившим когда-то ОСХ) и Ильмерой (на статью которой с описанием её паспорта костюма и до сих пор равняются многие девчонки при описании своих нарядов). Хорошо так посидели, славненько, прям даже ностальгия какая-то проснулась в душе – про прошлые фестивали вспомнили…

      Апогеем ночи стал караул нашей пехоты, которая вместо того, чтобы охранять историчный городок, всячески старалась его разрушить: измолотила боевую тележку, поприставала к местным гражданам и гражданкам, чудила в общем по-всякому (в таких случаях иногда удобнее не помнить, чего там точно было, а чего не было, а чего неточно. )))

      И казалось, словно одна ночь длилась на целую жизнь. На фестивалях всегда так, здесь совсем другой ритм, время – то растягивается донельзя, то сжимается, оставляя в сердце горечь, что «всё хорошее так быстро закончилось». Но пока на небе не заалели золотые облака, ты здесь, ты в этом волшебном мире, где все веселятся, все друзья и нет вечных проблем и нехватки денег, а потому так хочется растянуть эту последнюю самую главную, самую сладкую ночь на Изборске, вкусить все её тайны и прелести, напиться, насладиться до отвала средневековой романтикой, чтобы аж тошнило от неё, и разбить на осколки в памяти её очарование о неприступные стены рассвета.