Барселона на проверку оказалась «слишком настоящей». Почему-то я ожидала от неё чего-то гламурно-лакового: «город Гауди, Пикассо, Колумба, Олимпийских игр» и прочего. Всё это было, но лишь как нить, вплетенная в ковер урбанистических пейзажей, графити рабочих кварталов, геометрии тоннелей и проводов.

В Барсе очень классные люди. Они ничтожно мало говорят по-английски. Но настолько отзывчивы и чистосердечны, что ты понимаешь испанский по глазам, даже если не знаешь ни одной буквы их алфавита. Они работают много, больше, чем мы, с утра и до вечера, но делают это себе в удовольствие и под настроение без надрыва и душевного подвига.
А дети вместо значков бойскаутов имеют артпаспорта, в которых отмечают, какие музеи и когда они посетили.

Студенты в Барселоне, так же, как в Воронеже, много времени проводят в университетских сквериках, в кронах которых растут мандарины и прямо падают к твоим ногам, но никто их не собирает и не ест.

В Барсе критически много геев — они целуются на улицах и смотрят на тебя с плакатов на автобусных остановках. Но и гетеры тоже есть, если судить по случайным минь*там в фикусовых кустах под луной: каталонские красотки фигуристы, а кабальеро темпераменты.
Музей Пикассо шокирует очередями ещё больше, чем картинами. В первом зале на стене 4 картины голых мужиков, морщинистых, мерзких. Дальше-просто мазня мазней. И ради этого люди летят, как мотыльки со всего света? Что-то не так с нашим миром, кризис идей.

Беженцев почти нет. Ведь Страна Басков не платит пособия по безработице в евро, тут нужно вкадывать. Зато есть гастрабайтеры. Мы познакомились, например, с двумя армяшками-приехали 10 лет назад сюда, живут без документов, на полицию в случае ЧП не рассчитывают, ну и вообще в плане ощущения безопасности-его здесь просто нет!
На Рамбле-главной туристической пешеходной улице, ведущей к морю, лучшие в мире «живые скульптуры»-аниматоры, выкрашенные бронзовой краской-так вот их цель отвлечь тебя, пока работают карманники.

Еда вкусная и красивая, но на БН не до неё))) Вот после чемпионата, говорят, в кемпинге было ведро паэльи и сангрии бесплатно для всех и до отвалу)))

Я жила в небольшом милом хостеле недалеко от крутяцкого отеля Сборной в Сан Жуан Деспи-местных Люберцах (в 4х остановках электрички от центра)-это был такой замкнутый, обособленный социум, как семья, в нём что-то постоянно происходило, но из-за языкового барьера не совсем понятно, что. Приезжали в основном парни, странные, тратящие всю горячую воду и по 50 минут на укладку, модные, на дорогущих спорткарах и останавливались в 20долларовых номерах…

Что касается наших сборников-они молодцы, несмотря на все соблазны Барселоны, держались спартанцами. Даже немного жаль, что Барселона для них осталась холодной и неизведанной.

Попробуйте в самый пик каталонской жары полазить по горам и развалинам замка Миравет, и вы неизменно придёте к мысли о бессмысленности тяжелых доспехов и строительства крепости на горе. Как они здесь жили? Что делали? Зачем рыцари в такой зной?

А между тем именно Миравет был главной цитаделью, оплотом власти Ордена тамплиеров в переходный период после крестовых походов и изгнания мавров до самого 14-го века.

Замок был построен на горе, с одной стороны надежно защищался руслом полноводной, быстрой реки Эбро, с другой — глубоким рвом. С высоты его террас хорошо просматриваются и простреливаются окрестности.

Крепость возводилась в сжатые сроки, этим объясняется единообразие её стен и архитектурного облика. Здесь мы имеем дело с неизменной классикой романо-готического стиля, в котором каждая деталь, закуток продуманы до мелочей и функциональны, компактны и рационально расположены.

Здесь конюшни, а вот тут — арсенал, вот — обеденный зал с высоченными сводчатыми потолками, а чуть поодаль — тёмные, холодные амбары для хранения зерна и вина. Недавно в замке проводились реставрационные работы, в результате которых был восстановлен средневековый колодец, защищенный со всех сторон.

В тоже время есть и своя пиренейская специфика, выражающаяся в ступенчатых террасах, верхних, нижних -сюда бы лежак с зонтиками и бассейном… а пока лишь ветер, высота, свобода!

Как мы помним, начало 14 века для тамплиеров было катастрофическим: разгон ордена и сожжение магистра во Франции, преследования во всех остальных странах. Не исключением стали и каталонские земли.

Миравет стал одним из последних прибежищ тамплиеров-сюда были доставлены их сокровища и канцелярия. В 1307-м году короле Хайме I при поддержке рыцарей-госпитальеров осадил замок.

Более года он не мог его взять из-за самодостаточности жизни внутри стен и особой конструкции фортификаций-их нельзя было, к примеру, стандартным способом заминировать и пробить брешь. Тем не менее в 1308м Миравет всё же пал. Некоторые источники приводят перепись сокровищ, которые достались Хайме-в ней не менее 4х видов «валют» разных стран, что косвенно подтверждает популярность речной торговле по Эбре.

Представьте горячее сердце, древнюю кроль первых испанских королей, неистребимую волю в союзе с сильными, непререкаемыми убеждениями – и всё это заточенное в теле дряхлого 96-летнего старика. Он спрятался здесь за высокими стенами, на самом отшибе империи, половина которой раньше считала его своим духовным властелином, а теперь отринула, увлеченная новыми веяниями.
Самое сложное – чувствовать себя нелюбимым, отвергнутым этой лучшей на свете любовницей-властью. А потому Бенедикт XIII, второй антипапа времен Великого католического раскола, великой лжи и великой схизмы, разъедавших веру изнутри, не в силах смириться, создаёт собственный рай на земле, собственное царство, совет, признаваемый только в стенах замка Пенисколы.

Как в былые времена, у него свой совет кардиналов, перед самой смертью он отлучит 4-х из них от церкви и двое станут следующими антипапами. У него рыцари-тампилиеры в гарнизоне и к услужению. Церковь и паства для проповедей. Большая библиотека. И по всем формальным признакам, представлениям старика – это ожившая утопия, фантазия о месте, где будет духовный рай на земле.

В замке папы Луны воссозданы интерьеры 15 века, стоит простая и красивая мебель, кувшины, развешаны гербы. Оригинальных находок мало – разве что гербы Бенедикта, вырезанные кресты, сами своды залов. Но это ничего. Всё равно тень властелина бродит, запетрая и непрощенная, забытая и тяготящаяся грехами прошлого и невозможностью другого выбора: то подойдёт к окну, взглянуть на опостылевшее море, то скриптнет ручкой двери в конюшню, где когда-то жили скакуны рыцарей, то в тысячный раз пересчитает ступени на верхнюю терассу, куда не могли подняться ноги дряхлого деда, а теперь так легко над ними взлететь.

История Бенедикта XIII известна. Он слишком сильно верил, жаждал победы, слишком увлекался игрой, испепелив душу до тла. В чём он действительно заслуживал уважения – так это в верности единожды сделанного выбора, практически нет таких непоколебимых людей. Но, впрочем, кто связался с политикой, погряз, увяз в ставках, тот рано, или поздно проиграет.

И хотя такая старость, в собственном раю на земле, на юге Валенсии у синего моря в окружении верных людей – ну, согласитесь, не самый плохой вариант пенсии. Всё равно замок папы Луны производит впечатление такой вот заброшенной на краю света гордости, забытой всеми, словно время здесь остановилось, словно он отгородился от всего остального мира стенами, и мир-то ушёл дальше, живёт своей собственной жизнью, развивается и думать-не думает и знать-не знает, про грозного властелина на окраине Валенсии.

Пожалуй, самое сильное впечатление от Испании – это Тортоса! В ранний воскресный час, когда город ещё только просыпается/отсыпается вдохнуть всю древнюю, могучую силу этих стен, земли, увидеть флаги независимой Каталонии, большие/трехэтажные и маленькие/едва различимые, развешанные как бы невзначай, на самом деле – очень чувственно, эмоционально, точно.

Тортоса захватила с первого вздоха. Я ещё не знала и не слышала её истории, но уже кожей, может, подсознательно, а может, явно осязала её истинной величие. Не тот призрачный облик, в который она наряжена сейчас, когда любой африканец может захватить пустующий дом и его ни за что не выселишь, когда много чего уже сносится и окрашивается оранжевой пеной, предвещающей смерть строений, а если забудешь в машине планшет, лобовое стекло непременно разобьют «добытчики». А настоящий – гордый нрав, непреклонная воля народов, рассеившихся в пыли времен.

По одной из версий первая столица иберийцев на заре времен была именно здесь. Тортоса была римской, греческой, вестготской, сарацинской, тамплиерской, еврейской, фашистской /во времена Франко/,а стала каталонской после реконристы. Здесь запроста уживаются письмена на латыни и на арабской вязи, колоны из красного и зеленого мрамора/верный признак вестготской культуры/ и пышные золотые и серебряные сокровища епископов, белый мрамор капел и бирюза росписи алтарей, и синева росписи сводов недостроенного собора.

На улицах растут мандариноые и лимонные деревья. Дома гордятся только одним им понятным каталонским неомодерна. И на всё это рассеянное разнообразие молчаливо взирает исламская крепость 5го века, в которой сейчас отель, и можно пожить в интерьерах средневековья с приятными бонусами вроде лежаков у лазурной воды бассейна и восхитительным видом на реку Эбро.
В Тороссе есть много чего посмотреть на 14 век. Например, скульптурные группы, отмечающие священный путь паломников Сантьяго ди компостелло. Оригинальный дворец епископа, чудом уцелевший и поныне обжитый падре. Главное – кафедральный собор.

Он начнётся для вас с подземелий и лабиринтов, по которым вы попадете вначале в музей, где мало экспонатов, зато какие! Оригинальные гобелены, сохранившиеся предметы одежды священнослужителей, на которых можно рассмотреть каждую золотую ниточку, рисунок, структуру переплетений ткани-всё. Жаль, фотографировать нельзя. Но впрочем шкутулки, книг и, прочие предметы-не главное, они только подготавливают тебя к свиданию с сокровищницей, где сребро и злато обрело форму изящных дароприёмниц и фигурных скульптур. Ларцы огромны, массивны, украшены просто невероятно! Они ослепляют. Ещё и свет в залах с высоченными потолками падает так, что они сияют ещё красивее.

Мне больше всего понравилась Мадонна де ла Синта – работа известного итальянского мастера 15 века по мотивам предания о том, как святая Дева явилась крестьянину и передала ему в дар пояс (собственно в переводе название произведения исксства– Богоматерь с поясом).

Голову Марии венчает корона-нимб: первая мысль, что из павлиньих перьер, вторая – что это воротник, третья – отсутствует, потому что велиопное зрелище завораживает и лишает силы разум. Одежды святой – серебро, массивное, туское, тяжелое – она сделана из слитка, но до того воздушна, нереальна. В руках пояс, более похожий на рыболовную сеть. В Тортосе слегка усовершенствовали расказ апостола Луки, здесь считают, что Мария вручила пояс не крестьянину, а рыбаку, ну и по этой причине считают её их покровительницей и больше молятся и жертвуют. Вообще же здесь мне стало очень многое понятно из материальной культуры Средневековья. Начиная со значения дароприёмниц – сокровищ, которые должны были поражать в самую душу, лишать дарителей воли примагничивать золото на храмы.

Заканчивая неписанными договорами между жертвователями и церковью. Раньше я всё никак не могла понять, что заставляло жертвовать, к примеру, треть наследства церкви, или вообще всё? Но заходишь в кафедральный собор Тортосы – и словно прозреваешь. В середине залов скамьи, в положенном месте алтарь, а вдоль стен – углубления с капеллами, одни – небольшие, другие – прямо таки обширные, входы в них отделены воздушными, изящными ограждениями.

Вот здесь могила сеньора (как я его прозвала Ботичелли – за то, что на фамильоном гербе бочки из под вина)-щедрого донатора, на средства которого строился собор. Белая мрморная плита, причудливые переплетения алебастровых ветвей винограда, охраняющие покой и вечную жизнь богача. Прямо рядом с алтарем, под синими росписями куполов!!! Не это ли смысл, так и не достигнутый фараонами? Во второй капелле мне открылась ещё одна истина: в ней было надгробие папского секретаря, важного государственного и церковного деятеля, своими взносами значительно способствовавшего расширению собора Тортосы, уроженцем которой он был. Оно представляло собой сложную скульптурную композицию.

На самой плите запечатлен секретарь, ну то есть статуя 15 века лежит, а на стене над ней ангелы возносят вертикальное изображение умершего. Мы имеем сразу 2 изображения – вот, почему в истчниках, порой , фигурируют несколько скульптур одного и того же рыцаря – они часть какой-то глубокомысленной сюжетной линии. Ещё гербы, девизы, эпитафии, собака в ногах. Так круто, наконец, найти цельную, не тронутую капеллу, которая не вырвана из контекста, исследовать памятник таким, каким он был в 15 веке. Самую большую капеллу, более похожую, на собственность мертвеца внутри храма, или отдельный дворец , я пропустила, потому что в этот момент началась католическая месса, или крестный ход – уж и не знаю. Смысл в том, что почтенные испанские кабальеро в классических, дорогих костюмах и праздничных галстуках со свечами пошли нам навстречу, в середине шёл епископ в золотых одеждах, тот самый, что живёт во дворце 13 века в окружении интерьера старины. Ну ивобщем, нужно было срочно закрывать рот и ретироваться, потому что по всему было видно, что дело это для людей важное, ответственное, не хотелось им испортить праздник.

К слову. Да, мы ходили в собор в воскресенье, рано утром, пока все туристы спят. Ну и в нагруду получили бесценный ворох впечатлений, пропитались духом каталонских улочек прикоснулись к, спящему величию исламских фортификаций крепости на Эбре, ослепли от блеска и масштабов каталицизма , и при этом избежали приторности и ванильности туристических троп и городков.