Валерийский замок и Турбийон – близнецы, высокомерно взирающие друг на друга с двух альпийских вершин недалеко от Сьона – столицы кантона Вале. Ну как столицы? Просто чуть более крупной деревеньки в сравнении с близлежащими, по нашим меркам – даже не поселок городского типа.
Фундамент Турбийона и часть несущих конструкций действительно очень древние, первое упоминание о них датируется серединой 13 века и связывается с именем тогдашнего епископа Вале Бонифация Шаллана. Однако, крепость дважды основательно выгорала в 15 и в 18-м веках. Так что не спешите восхищаться эффектными панорамами «истинной готики». К настоящему затхлому, тёмному средневековью Турбийон имеет весьма поверхностное отношение.

В 14-м столетии цитадель была каменным домом для князей-епископов Сьона, опорой в их войне с Савойским герцогом, постоялым двором для паломников, идущих в Святую землю, а также местом, где сплетались в одну неразрывную косу куртуазная культура Лангедока с мощной, прогрессивной итальянской мыслью. Я о фресках на потолке местной часовни, о росписи внутренних стен замка и фрагментах плит тех самых, которые были в 13-14 веках, и чудом уцелели, и сейчас являются настоящим сокровищем для культурологов и искусствоведов.

И хотя в отдельных местах краска поблекла и облупилась, всё равно фрески производят невероятно сильное впечатление своей реалистичностью. Они не повторимы и нагляднее всего демонстрируют взаимопроникновение культур вольного Средиземноморья, рыцарственной Франции и воинственной Гермашки. Судите сами: сюжет левой фрески очень напоминает иллюстрацию из Манесского кодекса, а на правой герои одеты в чисто итальянские прикиды…А по центру – так вообще плащ с гербом Священной Римской Империи Германской нации изображен.
Поэтому как раз и удобно реконструировать Швейцарию, на этот регион подойдут источники из всех соседних стран.

Ещё уникальность турбийонских источников в том, что они значительно старше других, сохранившихся артефактов региона, они не испачканы австрийской пропагандой против наёмников, не несут в себе печати пошлости и аллегории, столь модные в конце пятнашки и в 16-м веке.

И понятно, и не вызывает вопросов стремление коренного населения свести на нет асоциальные и просто опасные отряды наёмников, чтобы их не было, а значит, и не было бы войны…

Но всё-таки жаль, что для этой задачи эксплуатировалась живопись, и что в истории практически не осталось памяти о благочестивых швейцарцах – их затмили яркие образы ландскнехтов и маркитанток…