300 лет просуществовала Пизанская морская республика – считай, столько же, сколько у нас правили Романовы – и потеряла самостоятельность в самом начале 15 века, весь век 14-й медленно и верно идя по пути упадка и разрушения. А виной всему обидное, неожиданное, невероятное поражение в битве при Мелории, когда врагов-генуэзцев было ведь мало – невооруженным взглядом можно было увидеть, что разнести их флот ничего не стоит, а оказалось-то…

Утром 6 августа 2 лота — генуэзский и пизанский флоты построились друг напротив друга близ небольшого песчаного островка Мелория, что в устье реки Арно.
Пиза выставила 103 блестящие, начищенные галеры под развевающимися торжественными флагами Республики, каждой из них управлял опытный капитан. Условно весь флот Пизы делился на 3 части: группа «Центр», левый и правый фланги.

• Общее руководство «операцией» было поручено опытному венецианскому полководцу-мореплавателю Альберто Мороссини. Не поверите, он денег взял много, чтобы с триумфом … проиграть сражение.

• Левый фланг (примерно 35 кораблей) находился в ведении самогО народного капитана (это высшая должность в республике) графа Уголино делла Герердеско.
• Правым управляли Андреотто Сараччини.

Генуя не могла себе позволить найм постороннего главнокомандующего ни по деньгам, ни по убеждениям. Поэтому за успех в этой сомнительной авантюре у неё отвечал местный сорви-голова Оберто Дориа.

Всего 58 галер привёл отважный генуэзский капитан в на съедение врагам. Именно столько понадобилось ему, чтобы до смерти напугать пизанцев, связать их фланги по рукам и ногам, пустив ну не пыль, но дым точно в глаза.

Генуэзцы бились яростно, отчаянно, с невероятной храбростью и ещё большей жестокостью. Их было почти в 2 раза меньше, но по ходу боя это нифига не замечалось. Ловкие генуэзские галеры маневрировали, нападали, казалось, что они были повсюду одновременно!

Любое сражение – вещь утомительная. И когда после первых нескольких часов грохота, крови, криков и резни, из-за парусов потрепанной первой линии пизанских кораблей вдруг выплыла вторая – из 26 свеженьких галер, часть которых к тому же врезалась аккуратно в тыл пизанцам, нервы у последних не выдержали.

Первым запаниковал граф Уголино. Из его флотилии 7 галер уже было потоплено, но оставалось же ещё на плаву 28 кораблей в тот момент, когда из укрытия выплыла шеренга генуэзского резерва. Уголино скомандовал – «Отбой!». И бегом-бегом смотался с поля боя, провернув на пяточке такой замечательный маневр, каким залюбовался бы самый искусный мореход. Было ли это предательством? О, безусловно! Чисто итальянским предательством во имя родной Пизы. Уголино спас себя и 28 кораблей с их командами от плена и смерти. И думаете его за это похвалили, или по головке погладили? Нет! В знак благодарности – объявили предателем родины (якобы он специально проиграл сражение, чтобы захватить власть в Пизе), замуровали вместе со всеми родственниками по мужской линии в башне и оставили умирать голодной смертью. А Данте потом ещё воспел в «Божественной комедии» его как каннибала – будто бы на 9-м круге ада он ел своих сыновей, хотя современный анализ костей графа из его фамильногосклепа доказал, что как минимум 6 месяцев перед своей смертью он не ел ничего мясного (в том числе человечины), а умер – так вообще от удара тупым предметом по голове. Но это ж сейчас с помощью компьютеров определили, а в Средние века история позорной кончины Уголино кочевала из «Божественной комедии» в «Кентерберрийские рассказы», из устного народного творчества в студенческие байки и т.д. Хотя, конечно, исторической справедливости в ней было не много. Начиная с того, что смотался он, вероятнее всего, не в разгар битвы, а позже, когда она уже была почти проиграна. Судя по всему, пизанцы вообще не планировали серьезно биться – хотели продемонстрировать, сколько у них кораблей, напугать врагов и выгнать их.

Вот только противник попался смелый. Не зря про генуэзцев говорили, что они ну просто «морские дьяволы» какие-то – бились без страха и упрека, ну потому что дома на берегу их ничего хорошего не ждало, не было среди них богачей с графскими титулами, феодальными владениями и перспективами удачно жениться – вся жизнь их была на воде да под парусом. А удача ковалась собственным трудом и упорством.
Оберто Дориа расставил корабли «полумесяцем». Да, при  таком расположении они не могли одновременно вступить в бой, но оно и не требовалось. Весь смысл был в том, чтобы добивать галеры, потрепанные в столкновении с передовыми кораблями генуэзцев, стрелять в них с разных направлений: с боку, в лоб, сзади.
Генуэзцы чётко понимали, что профессиональных моряков, а тем более профессиональных солдатов-моряков во всей Пизе и её окрестностях не наберется и на 10 галер, что уж про 100 говорить. Ну а с горожанами-то совладать не сложно – поджечь, оглушить, повергнуть в бегство – это психология…

В довершение всего, этот элегантный финт с выплывающими из ниоткуда спрятанными галерами под командованием Заккерии. В суматохе, как тут понять, сколько их идёт 28, или 208?

Короче – все признаки банального развода на лицо. Очень часто военные действия можно сравнить с азартной игрой и её приёмами: блеф, отвлекающие атаки, угрозы, психологическое давление. И там и там зачастую побеждает тот, кто хитрее и дальновиднее, хотя, конечно, по-разному бывает.