Вот бывают чёткие планы сражений, расписанные по секундам атаки и тщательный выбор исполнителей-руководителей отрядов. Но встречаются в истории средних веков, романизированной хронистами, и подвиги, потрясающие своей бесшабашностью, остроумием, хитростью и куражом.

Присоединяется – в смысле тоже выступает против англичан, но правда заботится в большей степени о себе и возврате своих поместий.

Трижды он отбивал фамильный замок, каждый раз проявляя ну просто чудеса изобретательности.

В пальмовое (вербное) воскресенье, когда весь католический мир устремился в церкви на святые мессы, и думать о сражениях в столь светлый божественный праздник было ну просто кощунственно, Джеймс нападает на английский гарнизон, большая часть которого собралась в церкви и была безоружна. Перерезал почти всех. Кого не успел – засунул в подвалы вместе с трупяками и сжёг заживо. А вы говорите – христиане и милосердие…

В народе этот дьявольский и совершенно нечестный, неблагородный, нерыцарский налёт получил название «Кладовая Дугласа». Ну а сам мега-мозг Джеймс по легенде, пока жарились в адском пламени костяшки его недругов, сидел в родовом замке и пировал нахаляву яствами, приготовленными для отмечания воинами английского гарнизона святого праздника. А потом слинял опять на болота партизанить, дабы не быть запертым в стенах родной цитадели, как птичка в клетке в условиях перспективы скорой мести англичан.

Он ушёл, а захватчики вернулись в полуразрушенный пожаром и войной замок, всё восстановили. Трудненько им было, бедняжечкам. Ведь пришлось чистить зараженные колодцы и изнывать от голода, ведь все запасы провизии были благополучно уничтожены бойцами Чёрного Дугласа (как теперь называли отчаянного шотландца).

• Только вроде всё у них стало налаживаться, только привыкли к житью впроголодь – глядь – а там под стенами замка пастухи гонять бааальшущее стадо коров.

«Отбить! Немедленно!» — алчность застилала глаза сэра Клиффорда – англичанина, отжавшего родовые земли Дугласа. Он помчался с небольшим отрядом на перехват стада, позабыв совсем об осторожности, и дорого поплатился за это. Пастухи, конечно же, не были пастухами – заманив в ловушку Клиффорда и его людей, они поскидывали крестьянское, замызганное тряпье, под которым сияли кольчуги, и ринулись в бой, поддержанные остальной частью шайки Дугласа, успевшей окружить Клиффорда и его воинов со всех сторон.

Далее опять реки крови, пиршество в полувосстановленном замке, уничтожение всех собранных с таким трудом припасов и отбытие назад в леса, да болота – на безопасное расстояние от регулярных частей королевской армии Англии.

Эта история в народе стала обрастать уж совсем зловещими подробностями. Замок Дугласа прозвали просто Гибельным местом. И никто после смерти Клиффорда не хотел за него браться.

Однако, всё-таки в стратегическом плане он должен был оставаться опорой английской власти в регионе. И скоро сюда определили очередного верного королю рыцаря, про которого, правда, поговаривали, что он это вовсе не для Эдуарда делает, а потому что одна красивая и богатая дама пообещала выйти за него, если он на спор продержится в Гибельном замке 1 год и 1 день. Но, может, конечно, это всё выдумки, и рыцарь ну просто из любви и верности сюзерену… впрочем, не важно – всё равно не продержался ведь.

На этот раз Чёрный Дуглас замаскировал своих людей под торгашей, которые тащат на ярмарку мешки с зерном. К слову, в мешках-то была трава. Их пустили в замок. Ну а дальнейшее по уже известному сценарию – почти весь английский гарнизон был перебит. Но кстати тех, кто уцелел, Джеймс почему-то отпустил – говорят, его тронула история и письмо дамы, найденное у рыцаря, командующего гарнизоном, в котором она в чём-то там клялась и уже сокрушалась о пари и долгой разлуке… впрочем, и тут, верно, врут – ведь даже если и предположить, что Джеймс не забыл все букавки пока шатался по болотам Шотланлии, вряд ли их знала дамочка начала из захолустья средневековой Британии 14 века.

В промежутках между завоеваниями собственного родового замка Чёрный Дуглас тоже не сидел без дела. Его неуёмной энергии хватило, чтобы захватить ещё и приграничный замок Роксбург, которой стоял на у слияния рек Твид и Тевион и считался недосягаемым, потому что с его башен просматривались все
подходы и подступы к цитадели, и лучники не давали даже приблизиться врагам к нему. Сэр Джеймс тогда распорядился выдать своим воинам коровьи шкуры и заставил их проползти весь путь до замка на четвереньках, изображая из себя чёрных быков, пасущихся под стенами замка. Задумка удалась – в покровах ночи никто особенно не разглядел, что быки – это золдатены. Так вот Чёрному Дугласу удалось подобраться к неприступным стенам замка без потерь.

Ну и наконец, последняя, трагическая песня об этом легендарном человеке и о том, почему на гербе его потомков красуется алое сердце.

Случилось так, что на смертном одре Джеймс Дуглас дал клятву мятежному королю-освободителю шотландцев Роберту Брюсу, что доставит его сердце в Святую землю, раз уж самому Роберту не хватило земной жизни туда добраться.

Как только последний вздох короля оборвался, верные подданные, вскрыв грудную клетку мертвяка, вытащили оттуда кровавое сердце, забальзамировали его, поместили в серебряную шкатулку и повезли в Иерусалим через всю многострадальную Европу. Много скитались-маялись нищие шотландцы в трудной дороге, да так и примкнули в качестве наёмников к крестовому походу, который как раз в те года вёл испанский король Альфонсо. Не к добру. И зря вообще. Первая же битва. Засада сарацинов. Чёрный Дуглас со своим рошечным отрядом отрезан соплеменников отрезан и окружен. Всюду мавры, просто несчётное количество врагов. Выбраться шансов нет. Тогда Джейм, сожалея только о том в своей жизни, что не успел выполнить клятву, данную королю, кидает шкатулку с его сердцем во врагов и кричит: «Вперед, отважное сердце, как ты всегда хотело! Дуглас последует за тобой или умрет!» ну или что-то типа того. Сам устремляется в пекло боя и погибает в жаркой рубке. Вместо ордена его семье выдают эмблему сердца для фамильного герба. Вот так и получается – жизнь за красивую картинку.

А сердце Роберта Брюса вроде бы отвоевали и всё-таки отвезли в Иерусалим – правда, это теперь никак не проверишь – слишком много времени прошло.